
Потом будет дождь. Потом. А сейчас пусть будет солнечно. И даже жарко. Пусть будет. И иногда в тени. И впервые на Остоженке. С морем воды. С нескончаемым потоком. С живительной влагой. И даже с апельсинами. До корки. Без заискиваний. И даже грубовато. На пит-стопах. Когда не характер - раздражение. И слабость когда. Да Бог с ними, с геликами. Вот движется толпа. Не толпа - пелотон. И движется. И почти уже в равном темпе. Рядом. Не надо жать. И не будем. Будем вдыхать. Степенно. Себя и Москву. Почти два года спустя. И пусть будут Лужники. И ты, мое здание. Моя высотка. За 5 километров до финиша. Как ориентир. Всегдашний. И терпеть не будем. Вкушать будем. И даже трудности. Но с запасом. И так грустно. О тех, кто отстали. И радостно о тех, кто впереди. И не надо милиции. И полиции тоже. Не надо. Они же - для "комфорта". Или были. Давным-давно. Когда-то. В самом начале. Для комфорта. Когда протоколы между людьми. Когда дышалось. И никто не хамил. И не стрелял. И город. Выдержишь ли ты. Сможешь ли. Останешься ли, Москва. Не одинокой. Не трусливой. Не жадной. Не равнодушной. Сохранишь ли этот гумус. Человеческий. Когда без знаков отличия. И букв специальных. На бортах. И просто по-человечески. По-людски. И вместе. Чтобы пелось. И неслось. Здесь. На полумарофоне. Родном. И любимом. Самом. По набережным. По судьбе.